“Тот, кто выразит сожаление, что в интеллектуальную сферу внедряются такие варварские нравы, как те, что начинают устанавливаться, и будут взывать к смрадной учтивости, пусть знает, я — один из тех, кто никогда не выйдет из начатой борьбы, удовольствовавшись несколькими шрамами на лице”
РАДЕК, 1997-1998 КТО? Редакция не представляет собой тоталитарно сплоченную секту с единой идеологией, эстетикой и методологией, закрытую для внешнего мира, занимающую некую “метапозицию”, с высоты которой она “анализирует”, “оценивает” и дает “прогнозы” окружающей социальности — наоборот, мы должны констатировать нашу слитность (но не согласие) с процессами в современной России. Эта слитность обеспечена, прежде всего, нашей бескомпромиссной критической позицией, которая, в свою очередь, возможна только при условии реализации фундаментального желания быть против и вопреки. Вот список общепринятых понятий, общественных институтов и социальных мифов, которые РАДЕК избирает объектами своих атак: ВЫБОРНЫЕ ПРОЦЕДУРЫ ДЕМОКРАТИЧЕСКОГО ОБЩЕСТВЕННОГО УСТРОЙСТВА, ПРАВА ЧЕЛОВЕКА, ЧАСТНАЯ СОБСТВЕННОСТЬ, ОБЩЕСТВО ПОТРЕБЛЕНИЯ, ГРАЖДАНСКОЕ ОБЩЕСТВО, ЮРИДИЧЕСКИЕ ЗАКОНЫ, ТЮРЬМА, СВОБОДА СЛОВА, АВТОРСКИЕ ПРАВА, ОБЩЕСТВЕННОЕ МНЕНИЕ, КЛАССЫ, ПАРТИЙНОЕ ПРЕДСТАВИТЕЛЬСТВО, ИНДИВИДУАЛЬНОСТЬ, ПОЛ, ПРОФЕССИЯ, ЛЕГИТИМНОСТЬ, ПРАВДА, РЕПРЕЗЕНТАЦИЯ, РЕПУТАЦИЯ. КОГДА? Российский интеллектуальный контекст вызывает чувство брезгливости и омерзения. В основном, он формируется представителями т.н. интеллигентской культуры, о которой когда-то точно сказал Ленин: “Интеллигенция думает, что она мозг нации, а на самом деле, она — ее говно”. Эту культуру нельзя назвать даже академизмом. Академизм — это профессионализм, а интеллигентская культура имеет отношение к самому примитивному дилетантизму. Этот “мозг” насквозь пропитан мифологичными представлениями о Западе как беспроблемном рае, о капиталисте как справедливом ценителе и потребителе искусства, о рынке как точном измерителе состоятельности и успешности... Мы позволим себе усомниться в этих обывательских мифах (впрочем, сейчас в них начинают сомневаться даже апологеты демократии). Другая сторона этой же культуры (не без претензий на актуальность) — так называемое Х-поколение. На самом деле, под этим Х-ом нам подсовывают то же самое интеллигентское говно. Это культура дайджеста, которая может только каталогизировать, перечислять, составлять списки, но не понимать и анализировать ЗАЧЕМ? Вначале философы пытались объяснить мир, потом они пытались его изменить, но основная задача философов, как видится она сейчас, в данный момент заключается в создании несуществующего мира, — мира, которому нет места, но который должен быть, во что бы то ни стало. Проектирование несуществующего есть радикальное изменение наличного. Одним из первых авторов, фундаментально изменивших конфигурацию социальности подобным образом, был К.Маркс. Сила Маркса — не в его мифической научности, сила Маркса — в способности перейти от описания к формированию и концептуализации СВОЕГО ИНОГО. Маркс не был утопичным мыслителем, как это пытаются представить нынешние либеральные теоретики (обвинение в утопичности — это всего лишь риторическая фигура здравого смысла, само мышление утопично по своей сути, быть утопичным, т.е. невозможным — главное предназначение любого парадоксального мышления), Маркс был одним из тех редких авторов, кто смог преодолеть микрорепрессивные институты своего общества (школьное воспитание, постоянный поиск заработка и т.д.) и сформулировать альтернативный социальный проект, одну из возможных социальных альтернатив. Распад коммунистического эксперимента и следующая из этого распала иллюзия безальтернативности общественного развития таит в себе гибельную опасность. Хаотическое движение героических одиночек некоторое время определяло общую культурную и политическую ситуацию и пыталось средствами тотальной индивидуализации заполнить возникшую пустоту. Деятельность известного поэта и художника А.Бренера стоит в этом ряду. Он был одним из пиков этого процесса (под словом “был” я не подразумеваю ни то, что Бренер “кончился”, ни равно то, что что сам процесс максимальной индивидуализации завершился). Однако необходимость Нового освободительного проекта очевидна. Этот номер журнала посвящен новым идеологиям — интеллектуальным конструкциям, которые могли бы в позитивном дизъюнктивном синтезе друг с другом сформировать концепцию этого освободительного проекта (в данном случае идеология не понимается в строго марксистском смысле как ложное сознание). Идеология — это подвижная система взглядов, позволяющая субъекту занимать ту или иную позицию, оценивать, понимать и реагировать. Представляя современное критическое сознание, РАДЕК видит возможности его развития в ХХI веке, но если этому сознанию суждено уйти, то все буржуазные ублюдки и бюрократические мерзавцы всех мастей должны знать, что “мы уйдем, но так хлопнем дверью, что весь мир содрогнется”. БЮРОКРАТИЧЕСКИЕ МЕРЗАВЦЫ И БУРЖУАЗНЫЕ УБЛЮДКИ (уверенным, ироничным голосом): Знаем, знаем. РАДЕК (с безразличием): Лишний раз напомнить не помешает. Анатолий Осмоловский |